Il s'était fait monter un nécessaire de rasage et refait une tête acceptable. Il avait dormi deux heures. Puis avait pris un taxi et s'était arrêté rue François-Ier, dans une boutique chic pour hommes. Il avait opté pour un costume sombre et sobre, en laine, du pur fil-à-fil. Une chemise bleu ciel, pas de cravate, des mocassins de daim noir. Narcisse avait de nouveau visage humain. Dans la cabine, à l'abri des regards, il avait transféré le carnet de Narcisse qu'il avait emporté et la petite clé des menottes du vigile du TGI de Marseille - son fétiche, resté dans sa poche. Il avait aussi acheté deux ceintures. L'une pour maintenir son pantalon - et son calibre dans le dos. L'autre pour enserrer son mollet droit et y glisser son Eickhorn, à la manière d'un couteau de chasse sous-marine.
Позвонив портье, он попросил принести ему бритвенные принадлежности и привел себя в порядок. Затем лег в постель и проспал два часа. Отдохнув, вызвал такси и отправился на улицу Франциска I, в шикарный бутик мужской одежды. Примерил строгий темный костюм из чистой шерсти, голубую сорочку и черные замшевые мокасины. Галстук решил не покупать. В примерочной кабинке осмотрел себя в зеркале - Нарцисс снова обрел человеческий облик. Переложил в карман нового пиджака блокнот Нарцисса и ключ от наручников, отнятый у охранника в марсельском суде, - свой талисман. Он купил также два ремня. Один продел в брюки и сунул за него "глок". Второй обмотал вокруг голени и спрятал за ним нож.